Настраивался на полярный холод, но природа подарила летнее, по концентрации, тепло. Ты залезаешь возле станции Анино в микроавтобус и дорога идёт вниз, то есть, на юг, погода и дорога совпадают, словно бы ты действительно движешься далеко вниз, возвращаешься в лето.
Каждая поездка начинается с неразличения. У автобуса толкутся незнакомые тебе люди. Потом, в процессе, они наделяются, каждый своими, именами, особенностями, с кем-то сходишься накоротке. И из общей толпы возникают, проявляются лица. Это напоминает повторное чтение детектива, когда, по горячим следам, ты вспоминаешь самые первые мизансцены путешествия и начинаешь трактовать их иначе, уже изнутри. А тут же люди-то театральные, актёры и режиссёры, воскресившие во мне полузабытые ощущения. Больше пяти лет я уже не работаю в театре, начал забывать эти отличительные черты, присущие, в основном, южным, средиземноморским народам – отсутствие дистанции, жестикуляции. Громкость и наигранную непосредственность. Тем более, что все почти друг друга знают, бросаются в объятия, словно бы только что спаслись с «Титаника», а если и держатся особняком, то несут себя гордо, изначальные победители. С актёрским людом важно не обманываться фасадами, не торопиться.
А я и не тороплюсь, дорога долгая. Я наблюдаю, как по мере отъезда из Мск, природа становится всё более и более равнодушной. Все говорят об особости Ясной Поляны, вот я и разглядываю расписанные под Палех пейзажи, пытаясб понять: ну, чем же, чем? Мои знакомцы, сами того не ведая, подарили мне нечто вроде рамы, нечто вроде видоискателя, через который теперь ты и смотришь на всё происходящее - только так и никак иначе, ибо ничего особенного в Ясной Поляне, если посмотреть скептически, нет.
