Общаясь с человеком не постоянно, лишь время от времени, ты выносишь из последнего вашего общения его слегка уточнённый образ, несколько чёрточек добавляются к уже существующему портрету.
И этот статичный, замеревший образ, будет с тобой длиться до вашей новой встречи. Это напоминает действие титров в немом кино: каждый титр покрывает своим смыслом всё пространство истории до того момента, когда не появится новый титр.
Только новый титр отменяет реальность предыдущего титра.
Ещё это напоминает языковую ситуацию, которую увозят с собой эмигранты, когда воды определённого времени и опыта словно бы смыкаются над ними.
Да и необязательно языковую - социальную, политическую, какую угодно.
То есть, они, конечно, могут следить за новостями и даже, время от времени, возвращаться на родину, однако их оболочка уже ороговела или поддалась бактериям другого места и отныне всё, происходящее на родине, воспринимается ими отстранённо.
Образ застывает и начинает обрастать дополнительными коннотациями. Этим зело пользуется любовь, она просто поразитирует на этом.
Стендаль писал о металлическом пруте (?), который служит лишь основой вновь образующимся кристаллам, которые мы ваяем сами силой своего воображения.
Через какое-то время ты встречаешься с женщиной, которую любил когда-то несказанно, больше жизни, или которую до сих пор любишь, и ты понимаешь, что всё, что ты о ней думал между вашими встречами, оказывается неважным, несущественным.
А ты, к примеру, строил на этом здания каких-то там умозаключений, целые города из таких вот, с позволенья сказать, небоскрёбов, а они рассыпаются от одной фразы, одного только словечка. В пыль.
А ты столько на это потратил своего времени, своих душевных сил, своей жизни, и всё впустую и всё равно не жалко, потому что эти, на самом деле неправильные придумки, энергия заблуждения и есть тот опыт, который остаётся с тобой, ты забыть его уже в состоянии, так как ты повторял в себе эти придумки много-много раз, носил их в себе как вирус, который невозможно вылечить, они затвердели внутри сознания склеротическими бляшками, они и останутся вместе с тобой, даже когда человек уже кончится.
...просыпаться и тут же, в первое мгновение, странным пророческим образом, видеть, как сложится весь твой день, до самого позднего вечера, до сна, каждая минута только начинающегося твоего дня проносится у тебя в сознании как на ускоренной перемотке. Влюблённый начинает обладать свойствами предсказателя, так как всё уже в нём и ему всё уже заранее известно - на что он способен и на что он не способен.
Потому что его только одно интересует - объект страсти - а всё остальное несущественно, незамечаемо.
А то, что связано с объектом страсти зашкаливает в неизведанное, выпадает из бытового, отчего к нему нельзя как-то относится, как-то по этому поводу рефлексировать, оно просто есть и всё, как данность, как стремительный полароидный снимок со смазанным фокусом.
И ты просыпаешься и видишь, как сложится твой день, самое поразительное, что он именно так и сложится, так, а не иначе, детали не имеют значения (девушка в метро спросила, что у меня за парфюм, супер-супер,подняла настроение и расстаяла в толпе) и уже знаешь всё про себя в этот день, если только не проснётся твоя парализованная воля и не отважишься, наконец, исполнить заветный нумерок на телефонной трубке.
И тогда, и тут - как с образами человеков, всё рассыпается в одно мгновение и день становится непредсказуемым.
То есть, живым.
