Я не умею рисовать. Но мои касания выполняют функцию рисунков - кончики пальцев ослепляет мгновенная краска, передавая импульсы от прикосновения в мозг. Я трогаю тебя под одеялом, в темноте, ты спишь, конечно.
Мне кажется, что ты не расслабляешься даже во сне, твоё тело думает. Твои ноги всегда сжаты, а я пытаюсь добраться до причинного места, но могу чувствовать только окружающее его тепло. Не хочу напрягать или же напрягаться, карандаш пальца отступает, чтобы нарисовать твой рот или твои волосы. Твои позы соблазнительны, твоё тело рассыпчато, я рисую тебя так, что смотрю и волнуюсь.
А ещё я рисую своим телом, потому что лежать рядом с тобой, в облаке тепла твоего тела, в облаке запаха твоего переливающегося, это как рисовать тебя в технике "туше" или пастели - с размытыми очертаниями, где главное - только излучение тепла, тихое, исподволь, свечение - тепла ли, запаха ли, тела... Темнота дополняет тишину чётко направленной штриховкой, внутри которой полость жизни. То есть, ты.
Этакие чувственные изломы в духе Шиле - ноги-ноги, руки-руки, не тела, но позы тел, освещённые во мраке внутренней энергией пальцев. Я трогаю твою грудь, провожу пальцами по бёдрам, ты переворачиваешься на другую сторону и раскрываешься, как бутон. Я продолжаю рисовать тебя дальше - от вспышки к вспышке, от темноты к темноте, в которой и рождается изломанная и особая красота твоя, не прячься, не закрывайся!
