Иногда они приходят ко мне во сне. Даже если я не ставил перед ними такой задачи. Их сила в этом и заключается: ты их не ждёшь, ты не ставишь перед ними никакой задачи, они закипают и возникают сами по себе. Сами по себе. В городе идёт дождь. Каждые пять минут отключают электричество. Я даже не уверен, что допишу до конца этот пост.
Когда ты выскальзываешь из-под одеяла, под которым лежу я, я ещё долго берегу твоё тепло, твои запахи, которые ты раскидываешь как бутоны. Так и получается: будто бы я лежу в гробу, весь в цветах твоего запаха, тебя-тебя... Потом засыпаю, потом просыпаюсь. И тогда приходят они. Люди из метрополитенов всех городов, в которых я когда-нибудь был.
Про ПШБ. Мы же только потом узнали, что они гомосексуалисты. А поначалу нам так нравилось, что они на всех своих фотографиях, во всех своих клипах сидят недвижно, смотрят в разные стороны. Как в метро - из центра первый вагон, из центра последний, в разные стороны, ага, по тёмной ветке куда-то туда, в сторону. Ты не хочешь никуда приехать, у тебя нет такой цели, тебе просто нравится двигаться.
Потом я просыпаюсь ещё раз, откидываю одеяло, тебя всё равно уже нет рядом. Ты снова ускользнула на службу. Я забираю твоё тепло вместе с моим, я запоминаю твои запахи, чтобы вернуться к ним, когда появиться время, свободная минута - тогда я замираю, мысленно шевелю чувственными, ага, ноздрями, пытаясь вызвать дежа вю: мы здесь уже были, проезжали, плавали друг в друга, знаем.
В городе сегодня дождь. Я смотрел на реку. Хмурая. Докладываю: народ надет не по погоде. Никакого смога. Ластик, которым я стираю надписи на дискетах, имеет гордый титл "музей Пикассо", но стирает плохо. Минеральная вода (о, принцесса пузырьков минеральной воды), ты ни в чём не виновата. Я включил батарею, надел гетры: сентрябрь, как и май - самые холодные месяцы на планете. Кажется, я уже писал об этом раньше.
