Сначала я пошшёл в музей современного искусства города Парижа во дворце Токио, доехал до Трокадеро, поглазел на Эфелеву башню, побегал от дождичка... В Токио два крыла, одно скучнее другого. Есть небольшая коллекция классики - большие фрески Матисса, хорошие Руо, Сутин, Модильяни, но это всё - имена, да?! Искусство и музеи более не интересны, сколько раз замечал, что смотрю не на картины, а по сторонам - в окна, если не занавешены, на людей...
Музеи нужны нам для того, чтобы сосредоточится в духе хайдеггеровского предельного усилия, здесь-бытия; картины - рамки для воздуха, который возникает из-за сосредоточенности. Не музей оказывается рамой, но картина - рамой музею, месту идентичности.
После классики посмотрел три или четыре выставки сплошного видео и инсталляций, стало так тоскливо, что выбежал под дождик. Большие пространства с редкозубьем артефактов, кусачий воздух между. Выставка Бернара Ливьера, который делает скульптуры из эмблемы Диснея, какой-то немецкий гомосексуалист с неряшливыми фотографиями, пряная восточная экзотика, чёрные закутки в которых ничего нет или светятся тусклые экраны.
Но, тем не менее, сходил ещё в одно место - фонд Картье на бульваре Распай, стеклянный цилиндр, а вокруг будто бы запущенный садик (последний писк садово-парковой моды) - дикая природа, тщательно воссозданная, что наш с тобой городской бор. Даже клубника растёт и пахнет родиной. Поразительное ощущение - всё-таки центр города, за стеклянным забором-фасадом машины и люди, а тут лепота и парк для вышудших на пенсию католических священиков пососедству.
В фонде Картье была весьма жизнерадостная выставка японских художников, доведших (как Харинг с граффити) искусство японских мультиков и комиксов до высокого и изысканного искусства. Мураками и вокруг. Покемоны, нарисованные и изготовленные в натуральный или гигантский рост, яркие, сочные акриловые краски, игрушки в витринах, пагода, построенная из картонных ящиков, короче, КАВАИ. И ч понял, почему анле так сильно хвалил мне это место "соразмерное челоеку": уютно здесь и хорошо, никакого глобализма, всего несколько выставочных помещений, продуманных и комфортных.
Вечером я гулял по Маре, вышел к Бобуру, наблюдал разврат и тлен всякий. День прошёл тихо, мирно, ангельски. Сейчас, вот, снова позвонил Вадя из Нью-Йорка и мы проболатли с ним о всяких пустяках. Тем не менее, пачка газет, захваченных из Москвы, до сих пор осталась непрочитанной. Книги тоже. Но ещё впереди океан, Аркашон, отдых. Будем отдыхать, да?!
