Теперь, на дорсадуровской стороне Гранд Канала выходит, считай, уже вышла, сформировалась целая улица институций, посвящённых художникам ХХ века.
Настоящий посольский городок.
Начинается всё с Ка Пезаро (в соседнем палаццо разместился Фонд Прада, пока закрытый), куда свозили лауреатов венецианской Биеннале (есть даже большой холст А. Дейнеки) рубежа веков – то, что некогда было остро модным и дико актуальным, а теперь выглядит скучным (хорошо, что не смешным), вынужденным промежутком между концом реализма и началом чего-то нового, что тогда бешено носилось в воздухе.
Здесь, конечно, есть отдельные модернистские экспонаты (по одной картине Кандинского, Боннара, Шагала, Пикассо, Клее, Миро, мобиль Калдера, по скульптуре Мура и Арпа), но главное, всё-таки, из времени, когда формировалась «основная коллекция» - то есть из полнейшего художественного безвременья.
Обрамлённого, впрочем, то роденовскими «Гражданами Кале», то климтовской «Саломеей», или походным набором лучших итальянских живописцев (два Моранди, выводок Балла и Боччони, неплохой де Кирико), из чего, кураторской волей, даже слеплено что-то вроде прерывистого, но развивающегося повествования.
Но общий строй, говорю же, упаднический: так, вероятно, и проходит слава земная – немногие, даже и из попавших в будущее, «вернулись с поля» праздного любопытства.
Хотя просто так, мимо шёл и заглянуть решил, сюда не попасть: Ка Пезаро, выходящий фасадом на «главную улицу города», пускает посетителей с тыла.
С бокового хода, который тоже ещё отыскать нужно.
В центре Венеции музеев и выставочных площадок без Ка Пезаро полно и идти сюда следует за дополнительной красочкой, которых не хватает в других местах.
Вот в путеводителе Дорлинг Киндерсли, которым я пользуюсь, есть такая рубрика отвечающая на вопрос где можно посмотреть на древнюю Венецию. Или на средневековую. Или на ар-нувошную (на Лидо, конечно же).
Венеция Ка Пезаро – декадентская, на лицо блестящая, полая внутри.
Роскошные барочные залы с лёгкостью принимают как отрыжку переходного академизма, так и американские выверты 60-х: на четвёртом, ещё более пустынном, на просвет, этаже, показывается «Коллекция Соннабенд» с классиками поп-арта, минимализма и кинетизма.
Очень хорошие Раушенберг, Джаспер Джонс, хрестоматийный Уорхол короче, каждой твари по паре, вплоть до Мерца и Кунца.
С примкнувшим к ним, ну, скажем, Тапиесом.
То есть, видно, что денег в коллекцию вбухано немеренно, но то ли аура у этих залов такова, то ли классическое американское искусство, в свою очередь, тоже превратилось в «свет от далёкой звезды», но – совершенно не трогает.
Хотя и выглядит дико эстетски среди лепнины и роскошных люстр, боковых живописных плафонов над высокими дверями с резьбой.
Это же очень специфическое, как я понял, явление – большие (или не очень) венецианские выставки, обращённые ни к кому.
Крайне престижно выставиться в одном из таких немеркнущих, на веки вечные законсервированных дворцов, получив, таким образом, важную метку в резюме на Википедии, но, если задуматься, жизнь таких экспозиций (особенно после торжественного открытия) завязана на бесконечный туристический пассажиропоток.
Совсем как театры в Москве (особенно расположенные в центре): обязательно какой-нибудь заезжий командировочный придёт и сделает кассу.
Странная, на мой вгляд, ситуация, как бы не имеющая "зрительского центра": выставки обязаны сменять друг дружку (и сменяют), но, кажется, почти всё это работает вхолостую.
Зато город оклеивается всё новыми и новыми стильными афишами (намокнув, они тяжелеют, разбухают, отрываются, висят хлопьями, тянутся вниз), да в искусствоведческих журналах не переводятся конуептуальные обзоры выставочных новинок.
А есть, ведь, на деревянных палатях Ка Пезаро, с крутой лестницей, сопровождаемой с двух сторон рядами пик безграничная практически коллекция восточного искусства.
Два в одном: на последнем этаже Пезаро кучкуется ещё один, на этот раз «настоящий», классический музей всевозможных японских и китайских штучек, расфасованных по аккуратным витринам, поставленным встык, да по шкафам, водящим хороводы.
На самом деле, идти нужно сюда, если есть у тебя такой специальный интерес, потому что в залы вееров, нецке, секир и самурайских мечей, резьбы на слоновой кости и кукол для теневого театра, а так же перламутровых ширм, фарфоровых сервизов, лаковых миниатюр, бесконечных кимоно и свитков с тончайшими каллиграфическими рисунками, пейзажами и бытовыми сценками можно закопаться не на один день.
Короче, обычный для "музея восточного искусства" репертуар, только очень дотошно подобранный.
С исключительным вкусом.
Понятно, что никому это не нужно и существует как бонус.
Раз уж есть в наличии отличная коллекция отчаянного энтузиаста (фамилию уже не помню, кажется, Бурбон, а в музее не записал), потратившего на собирание всего этого великолепия всю свою жизнь.
Так что из мира декаданса и модерна можно, потом, если тебе так важно искусство последних ста пятидесяти, пойти на восток, мимо Риальто, а, затем, и моста Академии до Пегги с отборным зрелым модернизмом, после которой продвинуться уже на самый конец Дорсодуро – к пиновской «Догана ди маре», начинкой своей уже практически не отличающейся от биеннальных экспозиций в Жиардини и в Арсенале.
Только следует торопиться - пока все это контемпорарное изобилие не устарело так, как те самые модники из Ка Пезаро.
