Так как вокруг меня дома и постройки ниже уровня окна, то дождь, такт за тактом, отбивает чечётку, состоящую из постоянно повторяющихся ритмических фигур.
Монотонный гул хорошо темперированной машины, с одной стороны, мешает спать, но, с другой, точно накидывает тюль (именно тюль, хотя красивее было бы написать «вуаль») на любое движение мысли, даже если это уже и не body language, из-за чего, уже под утро, льёт не только по вертикали, но и по горизонтали, распыляется, распаляясь, в барочной полости твоего засыпающего нутра.
Такая погода идеальна для засыпания, поэтому, если не спишь (читаешь, бессонница, выспался раньше), гложет досада о неправильном проведении времени, заточенного под другое, но, как бы, только по необходимости, прикрученное, прикручиваемое к действию-заместителю.
Так, нынешним летом, приспособленным под карнавал и временное освобождение, ты маялся из-за изнуряющей жары, вместо того, чтобы радоваться кратковременному наступлению тепла.
Думаю, аналогия понятна.
Помимо того, что за окном, под ухом, зудит постоянно подгорающая запеканка, на фоне которой все комнатные звуки, потоки и запахи становятся особенно отчётливыми и, не по годам, скульптурными (хотя, при этом, они лишены собственно тела, самой скульптурности), волны её, совсем как в 3d, образуют пиксельные, что ли, паруса или волны, раз за разом накрывающие дом сетью.
А так как вокруг – жестяные крыши разной степени высоты, я слышу приближение этих парусов, точно шагающих по этим ржавеющим плоскостям в выцветших ботфортах. Тоже мне Оле-Лукойе.
